История страны в кулинарных рецептах. Книга о советской кухне стала популярной в Америке. Еда, которую невозможно забыть, из продуктов, которые невозможно достать.

Аня фон Бермзен, ведущий кулинарный авторитет Америки, и ее мама Лариса Фрумкина, сотрудница музея «Метрополитен», однажды углубились в прошлое и попытались воспроизвести у плиты весь советский кулинарный век. Когда Ане было 11 лет, они с мамой эмигрировали в США. И если Аня теперь опирается на свои детские воспоминания, то ее маме выпала роль главного проводника в мир советской кухни. В результате они не только переготовили всем нам хорошо знакомые блюда, но и создали первый в своем роде труд по истории СССР в кулинарной перспективе, истории, рассказанной из кухни.

Аня с мамой путешествовали через каждую декаду советского века. При этом перед ними стояла задача создать не столько пособие с рецептами, сколько свидетельство: что и как ели, что чувствовали, что происходило вокруг. Например, как справлялись с голодом и карточками во время войны, как справлялись позже с тотальным дефицитом, как стояли в очередях, но испытывали счастье добытчиков. И разве можно забыть забыть запах мандаринов зимой или вкус газировки из автомата?! Оказывается, советская кухня, помимо прочих ее особенностей, имеет одну уникальную.

«Другие кухни — испанская, французская — как бы спонтанно развиваются, советская кухня была задуманным большим, грандиозным и амбициозным проектом, и она еще до сих пор существует», — говорит Аня фон Бермзен.

За примерами далеко ходить не надо. Даже в Америке. В маленьком русском магазине, на прилавках — отголоски проекта.

Появлению советских консервных банок и их неизменному содержимому мы обязаны наркому пищевой промышленности Анастасу Микояну. По заданию Сталина, он был откомандирован в Америку, откуда привез технологии производства еды, сохранившиеся по сей день. В СССР впервые тогда появляется Госстандарт, открывающий новый век кухни. Например, секрет нашего эскимо на палочке, которое иностранцы считают русским и самым вкусным в мире мороженым, был вывезен тогда из США. А полуфабрикат — котлеты за 6 копеек — не что иное, как котлета из гамбургера. Гамбургеры поразили Микояна. Он собирался кормить ими советских рабочих, но помешала война — массовое производство запустить не успели. Так микояновская котлета по пути в СССР утратила булку.

Археология вещей, сопутствовавших еде, — отдельная история. «Вы помните, как в Советском Союзе ничего не выбрасывалось», — спрашивает Аня, приводя в пример майонезную банку. Через что с ней только не проходил человек — анализы, которые в ней носили, цветы, которые в нее ставили. Сейчас даже странно представить, как наши старшие родственники справлялись без холодильников, появившихся только в 50-х годах. До этого продукты хранили за окном на крючках в авоськах. Впрочем, в условиях дефицита, авоськами пользовались не все.

«Почему салат «Оливье» такое праздничное блюдо? С одной стороны, его не трудно приготовить, и всё есть, но обязательно какой-то элемент был дефицитным. Причем никогда не знаешь когда. То не было майонеза, то не было горошка, то почему-то пропадал зеленый лук», — говорит Аня фон Бермзен.

Свободных мест нет. Американцы готовы слушать стоя, когда Аня с мамой с юмором и любовью рассказывают о предмете своего исследования.

Казалось бы, что широкому американскому читателю до советской кухни? Восторженные рецензии в газетах. В чем секрет? Дело в том, что для американцев еда — это просто еда, лишенная идеологии, с ней не связаны триумфы и драмы.

Аня думает об этом не без волнения: ведь одно дело рассказать большую экзотическую историю иностранцам, другое — своим, таким же, как ты, очень личную, в которой каждый из нас узнает себя.